«Сафонов и его ученики»
Воля к победе и стойкость, мужество и искусство — вот основные черты летчика советской авиации. Он всегда ищет врага, вступает с ним в бой, несмотря на то, что порой противник вдвое и втрое многочисленнее его. Продолжая традиции героических русских летчиков, традиции великого летчика нашего времени Валерия Чкалова, соколы морской авиации самоотверженно сражались с немецко-фашистскими захватчиками. Они били врага над Черным и Балтийским морями, уничтожали его на Севере и в предгорьях Кавказа.
Навсегда останется в нашей памяти образ талантливейшего летчика-истребителя североморца Бориса Феоктистовича Сафонова. Он показал пример творческого подхода к своей боевой подготовке. Он готовился к войне с учетом той обстановки, в которой придется вести воздушные сражения. Его тактика знаменательна тем, что в ней учитывались особенности североморского театра. Умело использовать сильно пересеченную местность, сложные метеорологические условия, полет на минимальной высоте, над волнами свинцового моря и добиться внезапности атаки по врагу; выпустить прицельную очередь с минимальной дистанции — таковы особенности всех воздушных боев, в которых участвовал, которыми руководил Сафонов.
Классическим примером высокого мастерства остается бой Бориса Сафонова над Мурманском, когда он одной очередью, как бритвой, отрезал хвост немецкому бомбардировщику. Наши летчики долго будут изучать сражение, разыгравшееся 30 мая 1942 года над Баренцевым морем, когда Борис Сафонов и его друзья летчики Покровский, Орлов и Кухаренко обратили в бегство целую армаду фашистских самолетов. Борис Феоктистович блестяще использовал силу внезапности. Он лично один за другим сбил четыре вражеских бомбардировщика и довел свой личный счет уничтоженных самолетов до двадцати пяти.
Дважды Герой Советского Союза Сафонов, Герои Советского Союза Бринько и Антоненко заложили основы новой тактики морских истребителей. Изучая их опыт, перенимая их методы подражая их мужеству и отваге, росли и совершенствовались сотни наших летчиков-истребителей.
* * *
…В ноябрьский день 1941 года летчик Алексей Шведов первый раз вылетал на штурмовку оборонительных линий противника. Это был серьезный практический экзамен, проверка боем приобретенных под руководством Сафонова навыков. И Шведов этот экзамен выдержал. Сломив жестокое сопротивление фашистских летчиков, наши истребители нанесли врагу тяжелые потери. Самолет Шведова был поврежден зенитным снарядом, но ученик Сафонова не вышел из боя и благополучно возвратился на свой аэродром.
Через несколько месяцев Шведов участвовал в ударе по крупному немецкому аэродрому. На подходе к цели наши истребители встретились с большой группой фашистских самолетов. Несмотря на трехкратное численное превосходство врага, летчики, воспитанные Сафоновым, продолжали выполнять боевое задание. Гитлеровцам удалось подбить самолет ведущего нашей группы. Шведов немедленно принял командование. Один из «мессершмиттов» зашел в хвост самолету молодого летчика Савина. Шведов, ни секунды не колеблясь, бросился на помощь другу, подставил под удар свою машину, свою жизнь.
Савин благополучно ушел от опасности, но самолет Шведова был поврежден. Алексей с трудом посадил свою искалеченную машину. Кругом были враги. Фашистские истребители обстреливали советский самолет и летчика на земле. Обливаясь кровью, Шведов начал выбираться из кабины. Но в этот момент его снова атаковал «мессершмитт». Шведов закрыл голову парашютом. Пули и снаряды рвали в куски плоскости и кабину полуразрушенного самолета. Один из снарядов разорвался в кабине. Осколки его разбили шлемофон, повредили ухо и голову летчика. Вторым снарядом Шведов был ранен в ногу и потерял сознание.
Он пришел в себя, когда заполярные сумерки уже окутали сопки. Стиснув зубы, Шведов вылез из разрушенной кабины, достал бортпаек, лыжи. Аптечка была разбита. Собрав разорванные в клочья бинты, Шведов кое-как перевязал ими раны и, пошатываясь, пошел на восток. Он знал — там родная земля, аэродром, боевые друзья. Шесть суток шел летчик через болота, озера, перебирался через горные речки и крутые сопки. Много раз у него, израненного, истекающего кровью, возникала мысль об отдыхе. Но он гнал ее от себя. Он знал: останавливаться нельзя — это равносильно прекращению борьбы, это — смерть. И Шведов продолжал идти.
На шестые сутки Алексей пересек линию фронта. Пехотинцы подобрали летчика и отправили его в госпиталь. Врачи сделали все возможное, чтобы спасти ему жизнь. Через полтора месяца затянулись раны, и, еще слабый, Алексей Шведов пришел в полк. Он хотел идти в бой и добился своего. Через короткое время истребитель, управляемый Шведовым, снова наносил удары по вражеским бомбардировщикам и кораблям, по пехоте и огневым точкам.
В эти же дни завоевал себе славу бесстрашного и умелого воина другой ученик Сафонова — капитан Мозеров. Особенно он отличился в бою, развернувшемся над заполярными сопками 10 мая 1942 года. Тридцать шесть истребителей врага попытались нанести удар по группе морских пехотинцев, которых поддерживали девятка советских истребителей и пять бомбардировщиков.
Разбившись на несколько групп, «мессершмитты» с разных направлений бросились в атаку. Летчики-гвардейцы, обученные и воспитанные Сафоновым, приняли бой. Уже в первые минуты они точным огнем вывели из строя два фашистских истребителя. Но «мессершмитты» продолжали атаку. Пикируя двумя шестерками сверху в лоб, а двумя четверками справа и слева, они с большой дистанции открыли бешеный огонь из пушек и пулеметов. Фашистские летчики рассчитывали разбить строй наших самолетов, а затем, используя численное превосходство, уничтожить их по одному. Наши летчики сами перешли в контратаку и сбили еще один вражеский самолет.
В третьей атаке фашистам удалось поджечь самолет капитана Мозерова. Летчик мог спастись, воспользовавшись парашютом. Но воспитанник Сафонова Мозеров предпочел другое. Он решил помочь своим друзьям тем, что оставалось в его руках, — своей жизнью. Я видел, как горящий самолет Мозерова вырвался вперед и, объятый пламенем, перешел в пикирование. Два «мессершмитта» погнались за ним, рассчитывая безнаказанно добить его. Но когда они подошли на короткую дистанцию, горящий самолет Мозерова сделал крутую горку и врезался в «Мессершмитт-110». От страшного удара вражеская машина разлетелась в куски. После этого тарана фашистские летчики прекратили атаки и вышли из боя.
Первую победу третий ученик Сафонова — Павел Орлов — одержал в январские дни 1942 года. Немецкий «Хеншель-126» назойливо висел над нашим передним краем. Попытки уничтожить его долго не давали результата: «хеншель», обнаружив опасность, быстро уходил на свою территорию.
Изучив повадки врага, Орлов на минимальной высоте сумел скрытно сблизиться с «хеншелем». Заход снизу позволил ему добиться внезапности. Две точные очереди — и фашист навсегда прекратил свои полеты к переднему краю нашей обороны.
Павел Орлов быстрее других овладел сафоновским стилем боя. Он одерживал одну победу за другой. В июньские дни 1942 года Орлов уже летал ведущим. Он научился, как Сафонов, внезапной атакой разбивать строй противника и спокойно, как учил Сафонов, с минимальной дистанции уничтожать вражеские самолеты. Стремительно сблизившись с противником, Орлов обычно делал две атаки: одну — справа, другую — слева и короткими очередями разбивал моторы «юнкерсов» и «хеншелей». Наблюдая за тем, как ведет бой Орлов, мы всегда восхищались и немножко завидовали его спокойствию, выдержке, законченности маневра и точности стрельбы. Это был стиль настоящего мастера, подлинного аса. За очень короткий срок Орлов лично сбил двенадцать вражеских самолетов, из рядовых летчиков вырос до командира большого подразделения.
Таких летчиков в нашей авиации, в ее морском отряде сотни, тысячи. Они стали мастерами воздушного боя, потому что непрерывно учились, а в сражении вели себя, как подобает сынам великого советского народа.