В.А.Утянский «Воспоминания» 64 с.
Вышел Михаил Александрович, пригласил в дом. На первом этаже из небольшой прихожей прошли в прямоугольную комнату, которая была столовой. В торце большого массивного стола сел хозяин, слева сбоку около него я. С другой стороны справа сидел пожилой человек. Это был друг детства Михаила Александровича, он прилетел из Средней Азии. До моего прихода и теперь в задушевном разговоре они вспоминали те далекие годы. Хозяин сказал, что полетим завра. Я вроде, а как же, мне надо вернуться сегодня. Он говорит: – Кому позвонить в Ростов?
– Или позвонить в ЦК Хрущеву?
Позвонил в Обком, а оттуда передали в отряд, что я остался на ночевку. А телефон действительно был прямой с ЦК.
Полная, дородная, лет пятидесяти женщина, видно шустрая и ловкая, была и поваром и официанткой. Поставила на стол противень с жаренными дикими утками, издававшими необыкновенный аромат, еще картофель и какие-то овощи. Перед хозяином стояла бутылка «Столичной». Он налил полный тонкий стакан и сказал: – Пей! Я стал упираться, да не могу, да много. Он что-то вроде того, какой же ты летчик?
– Ты знаешь, изучал римское право?
Я сказал нет, но понял это так, что гость хозяину должен подчиниться. И выпил. Еще несколько раз он повторил этот вопрос. Перед Михаилом Александровичем стояла маленькая продолговатая хрустальная рюмка, он время от времени наполнял ее и выпивал. Рядом стоял тонкий стакан в подстаканнике с крепким чаем, и лежала пачка «Беломорский канал».
Вскоре пришел родственник, затем секретарь Райкома. Начали играть в карты. Я отказывался, так как не знал. Сказали, научишься. Проигравший должен пролазить под столом по длинному пути, что было тесно и неудобно. Дважды мне пришлось проделывать это. Другие лазали тоже, а хозяин нет.
Уже было заполночь, и мне разрешили идти спать. Друзья просидели до рассвета. Во время завтрака Михаил Александрович предлагал выпить. Я отказался. Наконец, в середине дня мы вылетели в Ростов. Здесь, как всегда, его встречали несколько человек из Обкома партии. Он не любил летать компанией, почти всегда летал один. И еще никогда не изменял ни «Столичной», ни «Беломору».
***
Погожим сентябрьским днем 1961 года поезд прибыл на ж. д. вокзал Киева.
Мы, т.е. Валя и я, едем по путевкам на курорт Болгарии «Златы пясцы». Знакомых нам в группе нет.
На перроне много народа: встречающих, приезжающих, отъезжающих, провожающих. Солнечно и на душе радостно. С любопытством из окна вагона разглядываем бурлением жизни. Привлекли внимание два подошедших к вагону человека. Она и он. Оба сияющие, с открытыми добрыми лицами, жизнерадостные, элегантные, молодые, красивые. Они разговаривали с выглядывающими из окна знакомыми и вскоре оказались в купе нашего вагона. Они тоже состояли в группе, направляющейся в Болгарию, а в Киев приехали самостоятельно за день или два до этого.