«Вечные однополчане». Александр ЗАПОДОБНИКОВ.
В разгар воздушных схваток с фашистскими летчиками в полку появился новый младший лейтенант. Крупный, широкоплечий, он шагал по аэродрому, слегка покачиваясь на ходу, как бывалый моряк, хотя из его наивных вопросов было ясно, что с морем он знаком больше по книгам и по кино. Парень был жизнерадостный, быстро сошелся со всеми, любил весело пошутить и на шутки не обижался. Кто-то из его ровесников, молодых летчиков, прозвал его Карасем, должно быть, за выпуклые глаза. И когда Заподобников вылетел на первое боевое задание, в эфире прозвучал его веселый голос:
— Я — Карась! Вижу самолеты противника!
Над морем завязался ожесточенный бой. За новичком увязались два «мессершмитта». Он развернулся и так умело зашел в атаку, что фашисты показали хвосты.
— Молодец, Карась, дрался великолепно! — поздравили его на земле.
Симпатичный парнишка в первом же бою завоевал уважение опытных воздушных бойцов. Но летал пока только ведомым, и на его боевом счету не было ни одной сбитой машины.
Утром 17 августа сорок четвертого года он в шестой раз вылетел на боевое задание. Бой завязался над вражеским аэродромом у ведущего забарахлил мотор, и он вынужден был повернуть домой. Александр быстро сориентировался, пристроился к другим летчикам и вместе с ними стал атаковать гитлеровцев, пытавшихся защитить свой аэродром от удара бомбардировщиков.
Заподобникову опять пришлось схватиться с двумя «мессерами». Ему удалось связать боем один, другой…
Когда бомбардировщики сбросили бомбы и поле затянуло дымом, в эфире послышался хрипловатый, спокойный голос:
— Я — Карась. Подбит… Прикройте.
Самолет Заподобникова то резко снижался, то как-то судорожно, боком пытался набрать высоту. За линией фронта стал резко проваливаться и, в конце концов, ткнулся у небольшой гранитной скалы…
Когда нашли тело летчика, даже бывалые асы полка изумились: все лицо его было залито кровью, на голове зияла смертельная рана от осколка зенитного снаряда…
И в таком состоянии он еще смог дотянуть до своих позиций, попытался спасти самолет!
Его хоронили со всеми возможными во фронтовой обстановке воинскими почестями. На траурном митинге товарищи говорили о прекрасных душевных качествах молодого бойца, о том, как легко и быстро он вошел в дружную семью гвардейцев-истребителей…
— Он бы обязательно стал Героем Советского Союза!
Прошло более тридцати лет, а летчики, возвращаясь с учебных заданий и пролетая над его могилой, с чувством высокого уважения отдают честь герою.