В.А.Утянский «Воспоминания» 35 с.
помню случая отчисления по неуспеваемости. Только позже какие-то единицы из нашего набора были отчислены по летной неуспеваемости.
Прекрасно было поставлено преподавание всех предметов, с большой любовью и мастерством были сделаны наглядные пособия. Матчасть мы изучали так: в моторном классе полностью разобран мотор М-100, и каждый должен назвать не только часть и ее назначение, но и все каналы и отверстия. Так же было и в самолетном классе, вооружения и др. С большой радостью и благодарностью вспоминаю спортзал школы. Там были все спортснаряды, всегда порядок и чистота, но главное – инструктора, профессиональные, добрые, заинтересованные.
Пролетел год в «терке», и мы стали подлётывать на планерах с помощью амортизаторов, пока не перепутали троса управления рулем высоты. Планер взмыл на 10-15 метров и оттуда упал носом в землю, убив курсанта и ранив инструктора. Полеты на планерах в школе были запрещены.
Затем пришла пора прыжков с парашютом, сначала с вышки, потом с самолета У-2. И вот, наконец, ознакомительный полет на У-2. После вывозной программы ПЕРВЫЙ САМОСТОЯТЕЛЬНЫЙ! Полеты на Р-5. Дальше освоение самолета СБ и первый самостоятельный полет на нем.
Все это захватывало дух, наполняло гордостью, возвышало в собственных глазах, но и налагало ответственность за причастность к большим делам.
Молодежь «становилась на крыло».
***
Караульную службу в училище выполняли курсанты. Стояли на часах у Знамени училища, были посты на стоянках самолетов, у складов боепитания, у бензосклада. Стояли по два часа, а то и сразу по четыре, что было очень утомительно. Особенно к утру нестерпимо хочется спать, а нельзя. Зрение и слух напрягаются так, что, кажется, будто кто-то крадется, ползет. Не выдержишь и крикнешь: «Стой! Кто идет?» Прислушиваешься, тишина до звона в ушах. А когда рассветает, оказывается или ящик с песком, или огнетушитель, или еще что-либо. Делали проверку начальник караула и дежурный по гарнизону. Вот тут уж смотри в оба, чтобы не прозевать и вовремя окликнуть: «Стой! Кто идет?»
***
2 мая 1938 года. Яркий солнечный день, всюду зелено от распустившихся деревьев и кустов и красно от кумачовых флагов и транспарантов. Тепло и тихо. Городской сад, стадион переполнены гуляющей публикой. Здесь наш старт и финиш пятикилометрового кросса имени Ворошилова. Мы, курсанты Энгельского авиаучилища, сдаем нормы по бегу на значок ГТО-2. В трусах и майке сначала легко и уверенно начинаю бег, потом в середине маршрута почувствовал сильную усталость, как бы не стало хватать воздуха. Жду появления второго дыхания. Вот оно пришло. Стало легче, движения автоматические. Точно во сне, касания земли почти не чувствую. Остаются последние метры по кладбищу среди могил. Впереди, как в тумане, городской сад. Бегу по аллее, справа и слева разодетые толпы людей видятся, как расплывшиеся разноцветные пятна. Уже вижу заветное красное полотнище финиша. Как будто из очень далека доносятся неясные крики и звуки духового оркестра. Остались десятки метров. Впереди никаких